Год назад в университете появилась новая должность – проректор по инновационной деятельности. Им стал вице-президент по стратегическому развитию и внешним связям группы компаний Elecard Константин Беляков. Мы поговорили с Константином Олеговичем о том, что удалось сделать за прошедший год, как взаимодействует университет с промпартнерами и как сделать так, чтобы крупными компаниями были востребованы не только выпускники ТГУ, но и студенты.
– Константин Олегович, вы же наверняка подводили для себя итоги первого года работы в университете. Если коротко: какие изменения произошли за этот год?
– Первые полгода ушло на разрушение мечты, что можно сделать что-то быстро. А вообще весь год – это мучительный поиск модели, как привлечь бизнес-партнеров к тем разработкам, которые существуют в университете, и работать в соответствии с актуальными задачами рынка.
Единственные, кто может сказать, что сегодня нужно, – это предприятия, которые существуют в реальном рынке. И мы искали такую модель взаимоотношений с промпартнерами, которая была бы направлена на решение их задач и болей. Если мы решаем их боли, то становимся востребованными.
За этот год мы постарались выстроить работу нашего управления инновациями таким образом, чтобы, с одной стороны, помогать предприятиям решать их задачи, с другой – быть сервисом для работы с нашими лабораториями, кафедрами, факультетами, которые генерят идеи, создают продукты, проекты.
Таким образом, этот сервис стал агентом по прощупыванию рынка, с другой стороны – он работает на коммерциализацию наших разработок.
И выстраивая прямые отношения между предприятиями и лабораториями, мы создаем «заказы» для наших подразделений. Это очень важно – чтобы наши лаборатории работали не по модели «что я могу», а по модели «что нужно».
Мы стали выполнять сервисную функцию. Бизнес нуждается в чем-то – мы отвечаем на эту нужду и даем какие-то решения. Эти решения могут быть разные: студенческие – живые, необузданные, научные – проверенные, но которые надо дорабатывать. И предложения от наших МИПов – которые уже готовы к внедрению.
Понятно, что для всех областей мы это не можем сделать. Но задача охватить весь рынок перед нами и не стоит. Мы можем решить задачи по тем направлениям, где имеем опыт, компетенции. Либо создавать что-то совершенно новое, не существующее еще на рынке – по сквозным технологиям, которые сегодня только нарождаются: большие данные, искусственный интеллект, блокчейн и так далее.
Студенты как предприниматели
– Когда вы только начинали работать в университете, вы говорили о важности развития предпринимательского трека для студентов. Насколько это удалось сделать?
– Удалось. Нас поддержало Министерство образования и науки – оно создало «дорожную карту» по поддержке технологического предпринимательства в вузах. У нас в Томске ее оператором выступает консорциум вузов Томской области.
Задача – воспитание предпринимателей. Чтобы у нас появился, помимо специалиста на выходе, ученого, еще и предприниматель, руководитель.
Во-первых, мы со студентами пытаемся говорить на одном языке. Во-вторых, проводим мероприятия, стимулирующие развитие предпринимательских навыков. У нас постоянно проходят инкубационные, акселерационные программы: хакатоны, лаборатории продаж и так далее. Сейчас «заводим» институты развития, активно работаем с «умниками». Больше мероприятий мы не сможем проводить, наверное, физически. Но они становятся регулярными, их ждут.
Очень важно, чтобы студент увидел в университете площадку для самовыражения. Если он загорелся какой-то идеей, он должен увидеть, что его поняли, оценили, ему помогли.
И важно, чтобы у студентов была комфортная среда. Мы открыли резидент-центр, 28 ноября в Томске будет открытие региональной Точки кипения, мы там активные участники, активные евангелисты этой идеи.
На стратегических сессиях студенты высказывают свою «боль»: университет, как бы то ни было, – храм. Нужна какая-то лаунж-зона, где можно чувствовать себя свободно. Где можно собраться командой, в которой не только твои одногруппники, но и люди из других компетенций. Мы должны стимулировать командную игру.
Чем мы и занимаемся.
– Как, например, в проекте с Газпромбанком?
– В чем плюс этого проекта? Мы студенческую среду будоражим – они видят, что могут получить реальные деньги и реальную работу. Они могут доделать свой проект и продать его.
Газпромбанк получает идеи и готовые проекты. И еще – кадры, высококвалифицированные, мотивированные.
Благодаря этим мероприятиям, например, хакатону с Газмпромбанком, я вижу, как у промышленности зарождается интерес к университету. Они стали видеть в нас партнера. И это очень важно. Это дорогого стоит, потому что тогда бизнес может доверить нам что-то сделать.
Цифровая экономика в университете
– Летом этого года был создан венчурный фонд – первый среди университетов России. Что сейчас в нем происходит?
– Это была колоссальная работа, которую провел весь университет. Мы убедили Росимущество и Министерство образования и науки внести изменения в устав нашего университета, что позволило создать венчурный фонд. Убедили РВК вложиться. Мы единственный вуз России, который сегодня работает по этой модели. И это тоже элемент предпринимательского трека студентов – они могут получить на развитие своих проектов финансирование.
За сентябрь мы создали структуру, товарищество, в октябре оно начало функционировать. На каждом мероприятии, которое мы проводим, присутствуют один или два менеджера от фонда. Денег еще никому не дали. Почему? Это достаточно сложный процесс – поиска перспективного продукта, хотелось бы, чтобы университет точно выиграл.
У нас есть несколько проектов, которые претендуют на финансирование. Эксперты должны проанализировать хозяйственную деятельность, проанализировать потенциал рынка, посмотреть ключевых игроков и дальше уже решить.
Первый инвестиционный комитет пройдет до нового года, где мы должны вместе с Российской венчурной компанией и управляющим партнером DI Group решить, как мы будем действовать дальше.
– В августе этого года была принята программа «Цифровая экономика», и сегодня она активно обсуждается. Что касается нашего университета – какую роль мы можем здесь сыграть?
– Цифровая экономика существовала и до этого постановления. И мы в этом направлении двигались и продолжаем двигаться.
Мы создали лабораторию цифровой экономики и сейчас создаем МИП «Цифрономика». В лаборатории определены два больших направления: разработка так называемой кампусной карты, которая объединит ресурсы каждого студента и сотрудника. Второе направление – работа с открытыми реестрами, блокчейн. В том числе управление объектами интеллектуальной собственности.
Мы постарались привлечь в лабораторию не только ученых, но и «прикладников». Заведующий лабораторией Александр Ильин имеет многолетний опыт в создании карт систем учета. Александр Баранов из MultiPass разработал гаджет для бесконтактной оплаты. Сабир Шайхисламов – разработчик нашей системы управления интеллектуальной собственностью на блокчейне и один из разработчиков платформы «Английский пациент». И еще приглашены ученые из университета.
Лаборатория – научная база, которая будет генерить проекты для МИПа. Он, в свою очередь, будет их доводить до продукта, до рынка, выполнять задачу конвертации технологии. Все считают, что достаточно произвести – и потом пойдет-поедет. Нет, так не работает. От идеи до продукта – колоссальное расстояние. Преодоление его может занять несколько лет.
– Хорошо. Блокчейн, анализ больших данных… Искусственный интеллект?
– Да. Яркий пример того, что делается в этом направлении, – кластер по техническому зрению альянса Smart Technologies Tomsk, куда входит ТГУ. На своих ресурсах мы создали репрозиторий – хранилище открытых кодов, которые предоставили участники альянса. Они выложили на эту открытую площадку части программного обеспечения, и каждый участник может воспользоваться этим знанием, уже работающим знанием. В случае, если он пользуется им в коммерческих целях, делится с остальными участниками лицензионными начислениями.
Как создать умный город
– ТГУ участвует и в других кластерах альянса Smart Technologies Tomsk, является инициатором некоторых из них, например, по цифровой медицине (Digital Health) и умным городам (Smart City). Есть ли уже какие-то результаты?
– Конечно. Что такое кластер? Это коллективное участие в проектах. Одному университету реализовать какой-то проект сейчас нереально, но если к этому подключаются другие вузы и компании, каждый из которых имеет свои компетенции, формируется общее решение задачи.
Уже в этом квартале, уже сейчас мы хотим в кластере Smart City создать упрощенную систему допуска инновационных решений к реализации в городе.
Например, вы придумали какую-то умную урну, которая бегает по городу и просит прохожих, чтобы в нее выбросили мусор. Должен быть какой-то простой инструмент, с помощью которого эту идею можно реализовать, без административных барьеров. Должно быть «единое окно», куда человек придет и скажет: «Я хочу создать урну, которая бегает по городу». И ему бы ответили: «Хорошо, но ты несешь персональную ответственность за эту урну».
И тогда все заработает: кто-то сделает урну, кто-то умную лампу, кто-то – столб… Много идей.
Альянс Smart City должен быть этим допуском и давать возможность ошибаться. Потому что инновации не могут быть без ошибок, этот процесс невозможно выстроить планово. Может, эта урна не будет бегать – споткнется и упадет.
Мы сейчас обсуждаем создание такой системы вместе с властями. Умная среда и повышение качества жизни – политика всей области.
– В литературе, в науке умный город – это не только технологии. Это целая экосистема…
– Да. Это и безопасность, и комфорт, и архитектура… Я хочу подчеркнуть следующую мысль. Раньше новые технологии структурировали нашу жизнь. Вот, например, мы создали автомобиль – и все начало строиться вокруг этой технологии, появилась соответствующая инфраструктура. Но Smart City – это живые технологии, которые трансформируются, подстраиваются уже под существующее, живут и развиваются вместе. И в этих трансформациях безопасность – ключевое слово.
Важно в этой технологической эволюции не упустить гуманитарную составляющую. Главный все-таки человек, не роботы. Роботы – это инструменты. Сегодня мы к ним относимся как к рабам в парадигме римского права, завтра это будут паритетные отношения, но это все равно лишь технологии. Которые направлены на то, чтобы освободить человека от утилитарных задач и дать ему возможность духовно творить.